Чёрно-белый дух. Чем белое духовенство отличается от чёрного Кто такие белые монахи

В Чёрно-белый дух

Чем белое духовенство отличается от чёрного?

В Русской православной церкви существует определённая церковная иерархия и структура. Прежде всего, духовенство делится на две категории — белое и чёрное. Чем они отличаются друг от друга? К белому духовенству относятся женатые священнослужители, не дававшие монашеских обетов. Им разрешено иметь семью и детей.

Когда же говорят о чёрном духовенстве, имеют в виду монахов, рукоположенных в священный сан. Они посвящают всю свою жизнь служению Господу и дают три монашеских обета — целомудрия, послушания и нестяжания (добровольной нищеты).

Человек, который собирается принять духовный сан, ещё до рукоположения обязать сделать выбор — жениться или стать монахом. После рукоположения жениться священнику уже нельзя. Священники, которые не вступили в брак до принятия сана, иногда вместо пострига в монахи выбирают целибат — дают обет безбрачия.

Церковная иерархия

В православии существует три степени священства. На первой ступени находятся диаконы. Они помогают проводить богослужения и обряды в храмах, но сами не могут вести службы и совершать таинства. Служители церкви, относящиеся к белому духовенству, называются просто диаконами, а рукоположенные в этот сан монахи — иеродиаконами.

Среди диаконов наиболее достойные могут получить чин протодиакона, а среди иеродиаконов старшими являются архидиаконы. Особое место в этой иерархии занимает патриарший архидиакон, служащий при патриархе. Он принадлежит к белому духовенству, а не к чёрному, как другие архидиаконы.

Вторая степень священства — это священники. Они могут самостоятельно вести службы, а также совершать большинство таинств, кроме таинства рукоположения в священный сан. Если священник относится к белому духовенству, его называют иереем или пресвитером, а если он принадлежит к чёрному духовенству — иеромонахом.

Иерей может быть возведён в чин протоиерея, т. е. старшего иерея, а иеромонах — в чин игумена. Нередко протоиереи являются настоятелями храмов, а игумены — настоятелями монастырей.

Высшее иерейское звание для белого духовенства, звание протопресвитера, присваивается священникам за особые заслуги. Этому чину соответствует чин архимандрита в чёрном духовенстве.

Священники, относящиеся к третьей и высшей степени священства, называются архиереями. Они имеют право совершать все таинства, в том числе таинство рукоположения в сан других священников. Архиереи управляют церковной жизнью и руководят епархиями. Они делятся на епископов, архиепископов, митрополитов.

Стать архиереем может только священнослужитель, принадлежащий к чёрному духовенству. Священник, который был женат, может быть возведён в сан епископа, только если примет монашество. Он может сделать это в том случае, если его супруга скончалась или тоже постриглась в монахини в другой епархии.

Возглавляет поместную церковь патриарх. Главой Русской православной церкви является патриарх Кирилл. Помимо Московского патриархата, в мире существуют и другие православные патриархаты — Константинопольский, Александрийский, Антиохийский, Иерусалимский, Грузинский, Сербский, Румынский и Болгарский .

что такое "белые" и "черные" монахи?

В православии и католицизме в духовенство (клир) входят только мужчины. Различают белое духовенство (священники, не приносившие монашеских обетов) и чрное духовенство (монашество) . Духовенство составляет три степени священства: диакон, священник (иерей) и епископ (архиерей) (в православии архиерейство достижимо только для монашествующих) . В протестантских церквях отсутствует строгое разделение на духовенство и мирян. Различают должности епископа, пастора и пресвитера, которые, однако, воспринимаются именно как должность, а не сан.
белые могут иметь семью, детей
а чрные- полный аццтой
но не все
Это наверное монахи двух уровней: одни начинающие, другие заканчивающие:))))))
В средние века существовали монашеские ордена, доминиканцы - Чрные, кармелиты -Белые и францисканцы - Серые. Различались по цвету плаща ну и естественно по взглядам на религию.
У слова "священник" существует несколько греческих синонимов.
Для "белого" священства:
Иерей (священник; от греч. hierуs священный) .
Пресвитер (от греч. presbyteros, буквально старейшина)
Протопресвитер (первый старейшина)
Протоиерей (первый священник)
Для "черного" священства:
Иеромонах (монах в сане священника)
Игумен (от греч. hegumenos, буквально идущий впереди, вождь, полководец) , в древности (и в современной Элладской Церкви) только настоятель монастыря, в современной практике Русской Церкви звание может быть дано и простым иеромонахам за особые заслуги и по истечении определенного срока служения Церкви.
Архимандрит (от греч. archon глава, старший и mandrа овчарня; буквально старший над овчарней) , то есть старший над монастырем. Словом "мандра" в Греции называли монастыри. В древности только настоятель одного из крупнейших монастырей (в современной Константинопольской и Элладской Церкви эта практика сохраняется, однако архимандритом может быть и сотрудник Патриархии, и помощник епископа) . В современной практике Русской Церкви звание может быть дано настоятелю любого монастыря и даже просто игуменам за особые заслуги и по истечении определенного срока служения Церкви.
это из варкрафта наверно
Не монахи, а священники.
Есть такие категории в православии.
Белые могут жениться. А черные - монахи.
Неправильно поставлен вопрос - черное священство - эт монашествующие,
белое священство - это священники, служащие в миру
Белым разрешено вступать в брак, а черные дают обет безбрачия
Которые ходят в белых рясах-те Белые, которые в чрных-чрные.... -шутка.
Черные это монахи, а белые это священники.
Это вопрос не к христианам, а к язычникам.

Мирянин . Действительно, можно понять монашество как ощущение этого единства Церкви... но все же немного смущает это подчеркивание «особого» пути, «иного» – «иноческого».

Священноинок . Вы сейчас высказали очень глубокую мысль, что монашество есть как бы «иной путь» и, вместе с тем, истинное ощущение единства Церкви. Вот это и есть широта узкого евангельского пути. Конечно, иночество есть ощущение единства во Христе, и, конечно, оно есть особый путь. Но особый, конечно, не от христианства, но от обмирщенного, обессолившегося, так называемого «христианства». С первых же веков земной истории Церкви истинные христиане, не мирящиеся с неправдой и лицемерием, стали уклоняться от средней церковной среды верующих: одни в настоящее иночество, другие в ложное иночество , в ложное ревнование о правде, в раскол, в сектантство. Так и продолжается доселе. Конечно, сейчас обстановка еще более усложнилась: в само иночество проник тот самый «мир сей», от которого оно бежало. Монашество в истории не избегло участи христианства. Оно по стопам «христианства» стало обладать миром и даже служить ему гораздо более утонченно, дружа с богатством мира, с его «сильными» и знатными, ходя в звездах и орденах, при пустоте молитвы и отсутствии любви и милосердия. Широкие рукава рясы сделались фарисейским воскрыльем. И чистые души стали с таким же омерзением отшатываться от такого монашества, как отшатываться от мира сего, стремясь к евангельской чистоте и простоте.

Мирянин . Это очень справедливо, что вы говорите. Сам я, окаянный мирянин, но не мог без горечи и негодования смотреть на прейскурант (иначе не могу сказать) молитв одной современной нам иноческой обители, которая упростила обращение к жертвователям, дав денежную расценку разным срокам молитв, которые, конечно, в силу одного этого, не только ничего не стоили, но являлись мерзостью в очах Божьих. Простите, что я говорю так прямо.

Священноинок . Вы говорите соответственно Духу Евангелия, и потому эти слова ваши гораздо более иноческие, чем молитвы тех иноков. Надо всем ревновать о правде Христовой. не защищая ее в мире, мы не защитим ее в себе. Истинно, таксировать молитву – это хулить Духа Божия. А этот грех не прощается... И это параллельно упадку монашеской жизни начало восстанавливаться «белое монашество» (вот из таких порывов, каким вы в душе своей обличили монахов-сребролюбцев!) – белое, первовековое, мученическое в мире , подлинное ученичество Христово. Перед всяким горящим сердцем, тоскующим по жизни небесной, теперь открываются три пути: путь черного иночества, облечения себя в одежду внешнего отделения от мира сего; путь белого иночества – облечения своего лишь сердца в одежду этого отделения, при формах жизни всех людей, и, наконец, третий путь – откол, отделение от единства церкви под тем или иным предлогом, – путь меньшей духовной любви к братьям, а значит, и к Богу. Это я говорю о «сектантах». И для чего отделяться? Хочешь гореть любовью к Богу, выбирай любой путь: белого или черного иночества... Сам Господь, Владыка наш, в Собственном Образе Своем Святейшем, оставил верным Своим эти пути. Он Сам совместил их в Себе, будучи Назореем-Странником в мире сем, принимавшим вино и евшим все, что едят все, – все дела рук своих. Апостолы уже были чистые белые иноки: и апостол Петр с женой, и апостол Павел – без жены.

Мирянин . Я понимаю теперь вашу мысль! Она очень близка мне, и, в сущности, она проста. Только, думаю, согласиться с нею нам, светским христианам, будет очень трудно, ибо – надо же сказать то, что есть, – мы действительно привыкли смотреть на свое светское христианство, как на позволение жить по своим собственным заповедям, выбирая из Евангелия себе наиболее «общие» правила благоповедения; и если каждый из нас составил бы табличку, что он искренно считает для себя обязательным, то в этой табличке не было бы записано как раз то, что составляет существенную особенность истинной Христовой веры. И, конечно, там не была бы записана основа Евангелия: любовь к Богу от всего сердца, не была бы записана любовь к Богу от всего разума, от всей воли, от всего существа и пристрастия... И оказались бы эти таблички просто правилами честного языческого поведения... Удивительно, как Господь, провидя все, прямо указывает христианам: «Если вы будете любить любящих вас, какая вам награда? Не то же ли делают и мытари? И если вы приветствуете только братьев ваших, что особенного делаете? Не так же ли поступают и язычники?» ().

Священноинок . Все это верно. В веках истории Церкви Христовой «черное иночество» было лишь внешним свидетельством любви к Богу, и только внешним свидетельством отрицания мира (не природы его, конечно, но греха, заразившего природу). Об этом ясно говорит Евангелие Пострига, в то время как апостол Пострига разъясняет дело этой любви и этого отрицания зла... Самое удивительное и умилительное то, что это внешнее свидетельство должно было изъявляться веками истории в далеких пустынях и ущельях земли, куда уходили люди, «которых... не был достоин... весь мир» (). Дано же Евангелие Христово людям, чтобы всех уверовавших сделать иноками – «иными», чем те, которые могут называться «своими» в этом мире.

Диалог второй

Священноинок . Она – не моя. Она церковная... Я лишь выразил ее своими словами, своим языком.

Мирянин . Как бы то ни было, но вопрос монашества теперь очень углубился для меня. Я не могу не чувствовать совпадения ваших слов со словами евангельскими о служении Богу в Духе и Истине. Действительно, все формы – лишь свидетельство духа. Отлетает дух – форма делается пустой оболочкой... Не знаете ли кого-нибудь из современных учителей Церкви, который бы на понятном для нас, мирян, языке и в наших понятиях говорил об этом же самом? Свв. Отцы первых веков немного... тяжелы для усвоения. Еще я их прочту, а вот моя жена и моя дочь их не прочтут... говорю откровенно вам.

Священноинок . Очень ценна ваша правдивость, но уверяю вас: в том, что вы сказали, нет никакой ереси. Учительство в Церкви никогда не прекратится, и во все века будет давать миру своих учителей, которые во все века будут иметь одного Духа Святого и говорить одну и ту же истину Слова Божьего, но в разных психологических формах, каждый раз в форме, наиболее понятной данной эпохе, данному обществу и народу. В церкви идет вечное, непрекращающееся благовествование Откровения, живое горение вечной Истины Евангелия. Золотые уста у Свв. Отцов, у Каппадокийцев, например, но, действительно, «тяжеловат» язык их для нашего времени; вы совершенно правильно это заметили. Литературные формы 4-го века мало способствуют усвоению святоотеческих мыслей в нашем веке. Нужны новые учителя Церкви. Они ничего не говорят нового , но обо всем они говорят по-новому. В наше время святоотеческая истина Православия удивительно ярко раскрылась в слове и творениях отца Иоанна Кронштадтского . Его дневник «Моя Жизнь во Христе» – «Белое Добротолюбие». Как 35 авторов «черного» пятитомного Добротолюбия составляют «иноческую библию», так тома Кронштадтского Дневника составляют подлинное руководство к жизни во Христе в миру. Всякий христианин, построивший свою жизнь сообразно Дневнику этому, достигает тех же результатов духа, каких достигает всякий монах, исполнивший учение Добротолюбия. И тот и другой окажутся точными исполнителями Заповедей Евангелия, и войдут в тот же «покой Господень» различными внешними путями своих жизней.

Мирянин . Я только читал отрывки из этого духовного Дневника о. Иоанна Кронштадтского . И как-то, признаться, не обратил на них особого внимания.

Священноинок . То же было и у меня при начале чтения. Но когда Господь открыл мне глаза и я увидел, что мысли о. Иоанна не простые мысли, истекающие из ума, но мысли Духа – откровение Божие, я приник всем сердцем к блаженному Дневнику о. Иоанна, приведшему его самого на вершину святости и являющемуся для нашей эпохи необходимейшим духовным руководством христианина. Отец Иоанн отвечает на все вопросы современного томления духа и дает – изрекает Духом – ясные указания искусства любви и самонаблюдения. Он – словно живой смотрит со страниц своего Дневника и отвечает на все ваши тайные мысли и чувства.

Мирянин . Мне приходилось встречать немало семейств, в которых произошло какое-нибудь чудо, какое-нибудь исцеление, какое-нибудь возрождение духовное, по молитве о. Иоанна.

Священноинок . Больше вам скажу, немало монахов, им введенных в монастыри. И белое и черное духовенство России, и даже архипастырство, находилось под его прямым воздействием. Он был не только великий старец – духовник России, но он был и харизматик-пророк, посланный России для призывов ее к покаянию. Пред грозой он был послан, чтобы осталось его слово пред всеми, руководило бы потрясенный и рассеянный русский народ к единому спасению духа: к «жизни во Христе». Его апологетика Православия ценнее всех апологетических трактатов. Ибо он – весь во Христе, и, как ап. Павел, мог бы сказать о себе: «Не я уже живу, но живет во мне Христос» ().

Мирянин . Скажите, это верно, что он был девственником в браке?

Священноинок . Да, это верно. И в этом вопросе он являет собою полноту того образа христианина-монаха, о котором мы говорили с вами. Он «белый инок»... И призывает христиан к этому белому иночеству. Ведь подумайте, Сам Господь, Творец, явившийся нам и одевший наши земные одежды, был – да дерзнем так сказать – «Белым Иноком». Он был «Назорей»... тогдашнее монашество, и – весь в миру... И, подумайте, когда Господь молился в Своей Великой Молитве за мир, за его спасение, Он поминал пред Отцом Своим Небесным лишь белых иноков – брачных или небрачных, но лишь Его подлинных христиан . «Я о них молю, не о всем мире молю, но о тех, которых Ты дал Мне, потому что они Твои... Я передал им слово Твое, и мир возненавидел их, потому что они не от мира, как и я не от мира. Не молю, чтобы Ты взял их из мира, но чтобы сохранил от зла. Они не от мира, как и Я не от мира» (). – Это молитва о белом иночестве , о подлинной Церкви Христовой, единым духом живущей на земле, как на небе. Разница только в том, что здесь воинствование за истину, а там – торжество об Истине... Впрочем, и там есть воинствование, и здесь есть торжество.

Мирянин . Интересно было бы знать, как отнеслись бы к таким вашим мыслям иноки на Афоне... Ведь вы были, кажется, там, в этом монашеском государстве?

Священноинок . Я там даже принял свой первый постриг... приехал туда «черным христианином» (согласно нашей новой терминологии) – кающимся о своей блудной, самолюбивой жизни, а уехал оттуда «белым иноком» – на работу, в мир... Впрочем, можно сказать свободно и наоборот.

Мирянин . А говорили ли вы с кем-нибудь на эту тему на Афоне?

Священноинок . Я ни с кем там не заговаривал на эту тему, но со мной об этом заговорил известный на Афоне старец-подвижник, живущий одиноко в скалах, ежедневно совершающий Св. Литургию в своей совсем малой церковке. Этот подвижник – человек высшего духовного образования (и даже педагог); впрочем, ни во что вменивший диалектическую культуру мира сего и пошедший учиться внутреннему во Христе деланию сердца на Афон. И там уже около 40 лет живший. Вот этот схимник, представьте, меня молодого, стремящегося к иночеству и уже стоящего перед постригом, весьма удивил своим замечанием, что «монашество», собственно, состояние... ненормальное» (из уст-то схимника, в горах Афонских, услышать такую фразу!) Но сейчас же пояснил свою мысль, что, собственно, все христиане должны жить иноческим устремлением к Богу и что, если бы мир Церкви был действительно выделен из мира сего (а это было бы нормально, достаточно для этого послушать слова Господни в 17-й главе от Иоанна), иночество утратило бы свое современное значение, растворившись в этой истинной Церкви. И как, например, старец мне указал на жизнь некоторых городов и селений Северной Африки, живших (в первых веках христианства) по монастырскому духу – даже во внешнем своем устроении, – со всеми женами и детьми... Да я бы сам от себя мог вспомнить образ преподобного Макария, шествующего, по влечению Духа, из пустыни в Александрию, чтобы посмотреть на тех, кто должен быть выше его, и входящего в дом к двум семейным женщинам.

Мирянин . Это очень интересно, что вы говорите. Как, действительно, удалились мы от духа подлинного Православия Христианской Жизни! Какие усилия сейчас должны быть в Церкви, чтобы очиститься нам.

Священноинок . Да, почиститься нам нужно. И осолить себя Духом. И поревновать чистою ревностью любви о великой святыне Откровения, данной нам... Пусть не покажется вам странным то, что я скажу: я бы хотел возвращения тех первохристианских времен, когда в храм Божий не пускали, и дабы отдалились от нас наши времена, когда мы зазываем в храм, призываем к участию в Святейшей Евхаристии даже посторонних наблюдателей, часто просто тщеславясь своим концертным пением и особо художественной иконописью... не осквернение ли это святыни? Благословенны времена, когда иподиаконы проверяли веру и дух тех, кто оставлялся на литургию верных.

Мирянин . А теперь даже Святым Дарам не поклонятся стоящие в Храме, участвовавшие в Таинстве люди... Право, так обидно смотреть на этот мир, стоящий (даже иногда без самого малого поклона!) перед выносимым Царскими вратами телом Христовым.

Священноинок . Трудно бороться за святую в мире. Тернист путь тех, кто призывается на это дело. А ведь призываются все черные христиане, белые иноки, черные иноки, белые христиане. Святое дело это. Борьба за правду Христову, безмолвную, кроткую, почти не защищающуюся в мире правду. Конечно, можно впасть из крайности нерадения в другую крайность – чрезмерного ревнования о святости. На этом пути также были ошибки в истории Церкви, и души, восчувствовавшие себя «чистыми» и «святыми», в смысле более радикальном, чем это возможно согласно апостольским посланиям, начинали проявлять неумеренную ревность, уже не по домостроительному очищению людей, но по отвержению их от Церкви. Дух нерадения о Церкви даже иногда сочетается с этим духом ложной ревности о Православии, нелюбовного отвержения душ человеческих от в себе и собой представляемой истины... Но, идя за Свв. Отцами, исполнителями евангельского духа, обретем царский путь ревнования о Церкви. Образ о. Иоанна Кронштадтского много дает нам для понимания этого настоящего пути. Опасность есть и справа, но оттого, что она есть и там, нельзя нам лежать в яме по левую сторону дороги.

Мирянин . Слышно, в России сейчас много тайных иноков и инокинь. Это – новое явление в общей церковной жизни.

Священноинок . Это явление – знак царского очищения людей. Он – более значительный для Церкви знак, чем осияние куполов и обновление икон... Надо прислушаться нам к Духу Церкви, к ее кроткой, молитвенной, но стойкой – с кровью – борьбе в мире, за Святое Святых мира.

Диалог третий

Мирянин . Я прочел послание апостольское, читаемое на Постриге (), и мне опять захотелось побеседовать с вами. Мысль о «белом иночестве», как об общехристианском состоянии в наше время распада мирской христианской культуры, меня трепетно утешает своей простотой, своими такими светлыми возможностями внутреннего отхода от всего, что есть в мире тленного, при внешней как бы соединенности с миром, с формами его жизни. В этом движении веры и воли воплощается моя давнишняя заветная мысль о строительстве подлинной Православной Культуры. Ибо начать надо с пламенного очищения своего «внутреннего человека», с целостного (о, никак не половинчатого!) освобождения себя от всех давлений атмосферы «мира сего». Человек должен родиться в иную культуру, задышать иными легкими, особым воздухом. И это все прекрасно можно осуществить у того же рабочего станка, у той же иглы, у того же магазинного прилавка, где рождается и вся похоть материальных революций мира. И какое великое утешение это! Разбираясь в постригальном апостольском послании, я удивлялся, что оно было взято из послания, обращенного решительно ко всем христианским душам, ко всякому их званию и положению.

Священноинок . Да, это послание состоит из назидания всем – и отцам и детям, и слугам и господам, и женам и мужьям; каждому апостол дает свое наставление, а в конце подводит итог («наконец, братья мои...» ) и дает... иноческое постригальное чтение – основу иноческого делания! Какое убедительнейшее доказательство в пользу того «белого иночества», которое носили в себе и к которому стремились во все века все христиане, духа апостольской Церкви.

Мирянин . У иерусалимских христиан и имущества не было своего, это даже уже не монастырский идиоритм , а настоящая киновия!

Священноинок . Белое христианское иночество в мире, в общем, конечно, мыслится как огромный Идиоритм всей церкви, и, право, во всех монастырских идиоритмах, с их собственными келейными хозяйствами у монахов, духовный уровень был уровнем средней благочестивой жизни в мире. Епископы – игумены для белых иноков; священники, настоятели приходов – старцы... Как бы повысилась ответственность всего духовенства! Епископы не оканчивались бы в администраторстве, священники – в исправлении благолепных служб... Высшее достижение – принесение Церкви всей своей собственности, киновия общины... Но эту последнюю форму не так существенно исполнить буквально. Можно и тайно отрешиться от всех «своих» ценностей. Господь смотрит на сердце. Совместное стремление верующих к всецелости служения Богу покажет все те подсобные формы во всех случаях жизни верующих, пасомых и организуемых своим епископом. Не организация существенна, и не ее планы, а понимание духа евангельского, принятие полноты и чистоты крещальной, обещанной всеми смерти во Христе – для ценностей мира и воскресения для новых ценностей. Существен переход психологии христиан с душевной почвы на духовную. В этом и состоит задача церковной культуры.

Мирянин . Какое существеннейшее отличие этого глубокого, трезвого, укорененного в глубинах Закона вечной Жизни, делания Церкви от разных бескровно-мертвых, захватывающих лишь изменчивую и ненадежную оболочку человека, теорий фурьеризма, сен-симонизма, и от кроваво-"живых» теорий наших дней... Если первые теории суть идолы, требующие заклания души человеческой, то вторые требуют и заклания тел... «Князь мира сего», стремящийся подражать Царю Миров, также требует всецелостности служения ему, и если человек отвергнет истинную всецелостность белого христианства, его душа неминуемо пойдет дорогой всецелостности служения духу мертвому и темному. Этот дух – о, как я это познал на своем маленьком жизненном опыте – требует галерного, египетского служения себе, и не успокаивается на меньшем. А человечество этого не видит. Оно действительно пресно, в своей культуре. Осоляет историю земли, истинно, только малое стадо Белой Церкви Христовой. О, как далека она от грызущихся христиан! Как нужно всем беречь память об этом Стаде, охранять даже память о Белой Церкви – от растления. Ведь она, эта белизна духа, есть сердце мира! Мир ею – космически – дышит...совсем не подозревая этого. Я еще до встречи с вами думал об «Истории Церкви» и пришел к мысли, что «история» эта есть, в сущности, только – проповедь Истины Христовой в мире – разнесение огня Жизни – и – организация соединения и защиты этих зажженных душ от духа тьмы, похоти и злобы... А учебники нашей современной «церковной истории» не этому нас учили и не это в нас воспитывали. В этих учебниках я никогда ничего не находил, кроме интриг и внешних факторов. И не удивительно, что общество церковное просто не знает своей Церкви и не знает, что делать ему в мире «христианского». Одни христиане кидаются в благотворительность, другие в искусство, третьи в религиозное поклонение национализму, четвертые в социальные реформы, пятые в старообрядчество, шестые в «научное» богословие, седьмые еще на чем-нибудь хотят успокоить свою совесть, тронутую духом Евангелия, но не растворившуюся в нем. И вот это христианство – источник всех зол, бед и невероятных страданий Христовой Церкви. Река исторического бессилия христиан вытекает из этого источника.

Священноинок . Радуюсь и удивляюсь, дорогой, вашему трепетному видению истины церковной. То, что вы говорите, – горькая правда. Впрочем, сладко в ней то, что она открыта теперь нам, и уже не обманет нас. Раз мы ее познали, значит, она нас не одолеет... Мы научаемся бороться; как дети, «начинаем ходить» в этом. Апостол Пострига говорит только и исключительно о сущности нашей борьбы за вечную жизнь в ученичестве Христовом. Вы совершенно верно говорите, что надо бороться сейчас даже за память Света Христова (не только за самый Свет!). Это апокалиптическое переживание. Апостол говорит, что враг у нас лишь один, и он – бесплотен, невидим глазами, потому особенно опасен, и борьба против него требует исключительных мероприятий, о которых совсем не думают нынешние верующие, и потому обокрадены в самом великом – в трепете Духа Христова, лишены соли своей веры. Бесплотный враг – диавол, и слуги его – злые духи – суть наиреальнейшее явление в мире, действующее в смятенной, суетной или озлобленной душе. Бесы – такая же реальность, как светлые силы мира невидимого – ангелы, действующие в глубинах духа человеческого и его мира совести. Истинных христиан от ложных отличает также эта живая опытная вера в бесплотный мир, проницающий наш мир плоти. Христиане мира сего над этим способны даже шутить, сами, конечно, не понимая, что смеются и шутят над Евангелием. Верный же Господу, белый инок-христианин, знает , с чем соприкасаются корни его жизни. И апостол как раз открывает непреложную Божью истину – ту, что вся внутренняя борьба людей должна вестись не против людей же, себе во всем подобных по греховности, но против сознательно воинственной бесплотной силы зла, поработившей душу человека и человечества, душу всех интересов мира, ставших совершенно плотскими, земными, не имеющими горнего духа вечности. «Князь мира сего» – так назвал падшего ангела Сам (). Значит, он княжествует, владеет миром в каком-то глубоком – явном и таинственном смысле. Он не творец и вседержитель мира, но он князь, и первое условие для принимающих крещение христианское – это троекратное отвержение сатаны от себя, и себя от сатаны, при чтении заклинательных молитв, после чего только уже следует сочетание души со Христом. И это крещальное отвержение от злого духа христиане, будучи крещенными в младенчестве, не помнят, ибо ни родители, ни восприемники не учат этому, считая таинство обновления – простым обрядом, обычаем. А это отвержение должно все время стоять перед глазами христианскими и постоянно вооружать его против внутреннего зла в своей душе и нудить его на непрестанное призывание к своей душе светлых сил и Благодати Самого Царя Славы, Господа нашего Иисуса Христа, сочетающейся с его – Иисусовой – молитвой.

Чистоплотность духа призывает к непрестанному молитвенному очищению («Господи, помилуй») и укреплению («Господи, укрепи») на текущую вперед жизнь. Эта практика освежает душу, питает, преображает, истончивает ее, отвеивает от нее скопление злых, темных, ядовитых испарений духа, коими она обычно дышит в мирской обстановке, не замечая, конечно, этого, будучи погружена вниманием и интересом во все внешнее. «Князья этой области воздушной», «мироправители тьмы века сего» , «духи злобы поднебесной» () – как их называет апостол – вот истинные враги человечества и человека, вот истинные виновники тысячекратных падений человеческой свободной воли и корни всех болезней и страданий мира. Люди не осознают этого, ибо они слепы, и вожди их тоже слепы. И вот слепые водят слепых, и мир несется в яму (). Не мы друг другу враги, но демоны – нам всем. А мы братья, больные, конечно, немощные – каждый болен своею болезнью зла. Мы друг друга должны прощать и любить, и должны понять, что грешим по принуждению, по рабскому состоянию, и виновны лишь (и безмерно!) в том, что не взыскиваем помощи, укрепления, исцеления и прощения за волю свою злую, за волю, не устремленную к всецелой любви Христовой. Мы все больные во зле. – больница для излечимо больных, ибо в Церкви все излечимы, кто истинно в Церкви. А ядовитый микроб болезни нашей и страданий наших, враг наш, злой дух, наводняющий атмосферу нашей земной жизни своими миазмами, входящий не только в людей, но и в животных, он проникает во все поры наши, и только единой Благодатию Божией обезвреживается. Люди часто бывают сами себе демонами, но еще чаще – во всех положениях мира – они бывают одержимы. Степени одержимости, конечно, разные, и есть много форм. Св. Дмитрий Ростовский обращался в храме к народу: «Простите меня братья, если я всякого грешника, не думающего о своих грехах, назову бесноватым ".

Люди потому так бедствуют невероятно и морально и физически, что, имея возможность «трезвенствовать» [т.е. послушаться слов Спасителя: «бодрствуйте и молитесь» (; ; )], поступают как раз наоборот тому, как надо поступать: прижимают к сердцу змею и отстраняют хранителя-духа. Зло ближе падшей и невосстановленной во Христе природе, «сладок» ей. Для восстановленной же природы человека грех мерзок, отвратителен, мучителен, а правда и любовь – сладки, а охранитель-ангел – друг жизни. Для огромного же числа людей обычно среднее состояние, когда грех то сладок, то мучителен, а святость то радует и привлекает, то пугает, мучает и стесняет... Важно, чтобы эти процессы происходили сознательно , чтобы наблюдал человек за этими процессами в своей душе и вмешивался в них определением своей свободной воли, тем высочайше-драгоценным определением, от которого будет зависеть все... Господь «целует и намерения», как говорит Пасхальное Слово. Но лишь бы они были направлены в сторону света.

Отдача себя в белоиноческое послушание Господу Иисусу Христу – это чистое, полноценное «приобретение себя». Начало ощущения своей действительной ценности – в углубляющемся сознании своей нищеты. Умирает ветхое зерно плотского мира, плотских помышлений, – рождается новый колос многих зерен духа. Христос Господь это делает – Единая Надежда мира. От нас лишь – искра любви. Конечно, мы все себялюбивы ежечасно, но истоки наши, дорогой друг, но корни жизни нашей да будут на водах Пресвятой Троицы – Отца Небесного, Сына – Усыновителя человека и Духа, Утешающего его, в ожидании этой минуты усыновления!

Чем белое духовенство отличается от чёрного В Русской православной церкви существует определённая церковная иерархия и структура. Прежде всего, духовенство делится на две категории - белое и чёрное. Чем они отличаются друг от друга? К белому духовенству относятся женатые священнослужители, не дававшие монашеских обетов. Им разрешено иметь семью и детей. Когда же говорят о чёрном духовенстве, имеют в виду монахов, рукоположенных в священный сан. Они посвящают всю свою жизнь служению Господу и дают три монашеских обета - целомудрия, послушания и нестяжания (добровольной нищеты). Человек, который собирается принять духовный сан, ещё до рукоположения обязать сделать выбор - жениться или стать монахом. После рукоположения жениться священнику уже нельзя. Священники, которые не вступили в брак до принятия сана, иногда вместо пострига в монахи выбирают целибат - дают обет безбрачия. Церковная иерархия В православии существует три степени священства. На первой ступени находятся диаконы. Они помогают проводить богослужения и обряды в храмах, но сами не могут вести службы и совершать таинства. Служители церкви, относящиеся к белому духовенству, называются просто диаконами, а рукоположенные в этот сан монахи - иеродиаконами. Среди диаконов наиболее достойные могут получить чин протодиакона, а среди иеродиаконов старшими являются архидиаконы. Особое место в этой иерархии занимает патриарший архидиакон, служащий при патриархе. Он принадлежит к белому духовенству, а не к чёрному, как другие архидиаконы. Вторая степень священства - это священники. Они могут самостоятельно вести службы, а также совершать большинство таинств, кроме таинства рукоположения в священный сан. Если священник относится к белому духовенству, его называют иереем или пресвитером, а если он принадлежит к чёрному духовенству - иеромонахом. Иерей может быть возведён в чин протоиерея, т. е. старшего иерея, а иеромонах - в чин игумена. Нередко протоиереи являются настоятелями храмов, а игумены - настоятелями монастырей. Высшее иерейское звание для белого духовенства, звание протопресвитера, присваивается священникам за особые заслуги. Этому чину соответствует чин архимандрита в чёрном духовенстве. Священники, относящиеся к третьей и высшей степени священства, называются архиереями. Они имеют право совершать все таинства, в том числе таинство рукоположения в сан других священников. Архиереи управляют церковной жизнью и руководят епархиями. Они делятся на епископов, архиепископов, митрополитов. Стать архиереем может только священнослужитель, принадлежащий к чёрному духовенству. Священник, который был женат, может быть возведён в сан епископа, только если примет монашество. Он может сделать это в том случае, если его супруга скончалась или тоже постриглась в монахини в другой епархии. Возглавляет поместную церковь патриарх. Главой Русской православной церкви является патриарх Кирилл. Помимо Московского патриархата, в мире существуют и другие православные патриархаты - Константинопольский, Александрийский, Антиохийский, Иерусалимский, Грузинский, Сербский, Румынский и Болгарский. Использована информация православного журнала «Фома», портала Pravoslavie.ru. Алина Клещенко

Первые представители духовенства на Руси появились во время ее крещения при князе Владимире. И за более чем 1000-летнюю историю православное духовенство стало довольно заметным сословием, особенно до революции. Ведь в годы советской власти очень большое количество священнослужителей погибло в лагерях.
В конце прошлого века стали открываться храмы, монастыри, семинарии, число духовенства вновь стало увеличиваться.
Духовенство в Русской православной церкви разделяется на белое (священники, не принимавшие монашеских обетов) и черное (монашествующие). Монахи при пострижении принимают обеты. Перед тем, как человек примет духовный сан, он должен определиться: станет ли он монахом или женатым священником. Ведь согласно правилам после рукоположения иерей жениться уже не может. Возможен еще целибат – обет безбрачия. В православии диаконы и священники могут быть и женатыми, и монашествующими, иерархи же – только монашествующими.
Православие имеет три чина иерархии: диаконат, священство, архиерейство.
Диаконы – помощники священников и архиереев при совершении богослужений. Но сами они без священников не вправе осуществлять ни одно таинство.
Священники – священнослужители, имеющие право самостоятельно совершать почти все таинства (кроме рукоположения в священный сан – это прерогатива архиерея).
Архиереи - священнослужители высшей степени священства, обладающие полнотой власти в Церкви.
Иерархическая лестница выглядит следующим образом: епископ, архиепископ, митрополит, патриарх.

Чины белого духовенства

Представители белого духовенства более приближены к мирянам, и поколичеству они составляют примерно три четверти всего духовенства. Практически в каждом селе действует или возрождается православный храм, в городах же несколько десятков приходских храмов. Если приход небольшой, то служит один священник. В больших приходах пасторское служение несут протоиерей, иерей, диакон. Духовенству помогают миряне.
Алтарник – мужчина, который помогает священнику в алтаре (другое наименование -пономарь, послушник) В наше время его обязанности могут исполнять или монахини, или пожилые одинокие женщины в связи с тем, что не всегда находятся верующие мужчины, желающие таким образом послужить Господу. Алтарники не проходят через таинство, просто настоятель благословляет их прислуживать: вовремя возжигать свечи и лампады в алтаре и у иконостаса, подготавливать облачения, приносить просфоры, вино, ладан, возжигать кадило, подавать плат для утирания губ по Причастию, прибираться в алтаре.
Псаломщик (или чтец) – чин церковнослужителей, не имеющий степени священства. Чтецы во время службы читают вслух Священное Писание и молитвы. При необходимости настоятели могут давать чтецам и другие послушания. В православии мирянин, перед тем как стать чтецом, проходит хиротесию – обряд посвящения его архиереем. Без этого первого посвящения нельзя стать иподиаконом, рукополагаться в диаконы, а затем и в священника.
Иподиакон - церковнослужитель, обычно прислуживающий архиерею при его священнодействии: носит свечи, постилает орлец, омывает архиерею руки, облачает. У иподиакона нет священной степени, хотя он одевает стихарь и носит орарь – принадлежность диаконского сана, символизирующий ангельские крыла.
Диакон – первая степень священства. Диаконы помогают священникам при богослужении, но сами не вправе совершать службу. В настоящее время далеко не во всех храмах есть диаконы, маленькому приходу сложно содержать большой клир.
Протодиакон – главный диакон в кафедральном соборе. Титул может даваться после 20лет служения в священном сане.
Иерей – первый титул священнослужителя, иерей получил власть научать паству православию, совершать Таинства (кроме рукоположения священников), вести службы, в том числе Литургию (кроме освящения антиминса).
Протоиерей – титул, даваемый иерею как награда. Посвящение в протоиерея проводит архиерей во время хиротесии.
Протопресвитер – высшее звание белого духовенства. В РПЦ этот сан присваивается за особые заслуги по решению Патриарха.

Чины черного духовенства

Перед тем, как стать монахом, пройти пострижение, человек, решивший посвятить жизнь Богу, проходит послушничество, то есть подготовку к пострижению, привыкание к монашеской жизни. У послушника нет еще никаких обетов.
После пострига человек носит другое имя, становится рясофором, или иноком, приносит обет послушания.
Инок, после принятия малой схимы, становится монахом, вновь сменив имя и приняв соответствующие обеты.
Далее монах, приняв великую схиму, становится схимонахом, получает другое имя, берет иные, более строгие обеты, чаще проживает отдельно от братии монастыря. Из схимонахов и выходят отшельники, затворники, пустынники и другие совершатели монашеских подвигов, великие молитвенники.
Иеродиакон - монах в диаконском сане. Иеромонах – монах, который имеет сан священника. Иеромонахом монах может стать только через хиротонию, а белый священник – приняв монашеский постриг.
Игумен – настоятель монастыря, он избирается из иеромонахов.
Архимандрит – монашеский чин, один из высших в Русской православной церкви, обычно он настоятель крупного монастыря.
Епископ – первый сан архиерея, он возглавляет епархию,
Архиепископ – возглавляет крупную епархию, иногда этот почетный титул присваивается за большие заслуги перед Церковью.
Митрополит - глава большой области или округа, в которую входят две-три епархии.
Патриарх – высший архиерейский сан, которого удостаивается предстоятель автокефальной церкви. Предстоятель Русской Православной церкви - патриарх Кирилл.
Не взирая на сан, представители как белого, так и черного духовенства в своем служении Богу научают духовных детей православной вере и жизни по заповедям Божиим,несут Благую весть в мир, просвещая всех, кто способен их услышать, а услышав, следовать заповедям в жизни.