Помянутое преследование монголами султана Магомета приобрело важное значение в Русской истории: с ним связано первое нашествие сих варваров на Русь. Во время этого преследования Джебе-Нойон и Субудай-Багадур далеко углубились на запад, в прикаспийские страны, и вошли в область Азербайджан. По смерти Магомета, они получили от Чингисхана вместе с подкреплениями, разрешение идти из Азербайджана далее на север, чтобы воевать страны, лежащие за Каспием и Уралом, особенно турецкий народ кипчаков или куманов (половцев). Полководцы перешли реки Араке и Кур, вторглись в Грузию, разбили грузинское войско и направились к Дербенту. У владетеля Шемахи они взяли десять проводников, которые должны были указать им пути чрез Кавказские горы. Варвары отрубили одному из них голову, грозя поступить так же и с другими, если они не поведут войско лучшими путями. Но угроза произвела противоположное действие. Проводники улучили минуту и убежали в то именно время, когда варвары вошли в неведомые для них горные теснины. Между тем извещенные об этом нашествии некоторые кавказские народы, в особенности аланы и черкесы (ясы и касоги русских летописей), соединясь с отрядом половцев, заняли окрестные проходы и окружили варваров. Последние очутились в весьма затруднительном положении. Но Джебе и Субудай были опытные, находчивые предводители. Они послали сказать Половцам, что, будучи их соплеменниками, не желают иметь их своими врагами. (Турко-татарские отряды составляли большую часть отправленного на запад войска.) К своим льстивым речам посланцы присоединили богатые дары и обещание разделить будущую добычу. Вероломные Половцы дались в обман и покинули своих союзников. Татары одолели последних и выбрались из гор на северную сторону Кавказа. Тут, на степных равнинах, они уже свободно могли развернуть свою конницу и тогда начали грабить и разорять вежи самих половцев, которые, полагаясь на заключенную дружбу, разошлись по своим кочевьям. Они таким образом получили достойное возмездие за свое вероломство.

Тщетно Половцы пытались противиться; они постоянно терпели поражения. Татары распространили ужас и разорение до самых пределов Руси, или до так называемого Половецкого вала, который отделял его от степи. В этих битвах пали знатнейшие ханы Кипчака Даниил Кобякович и Юрий Кончакович, бывшие в свойстве с русскими князьями и носившие, как видим, русские имена. Оставшийся старейшим между ханами Котян с несколькими другими бежал в Галич к зятю своему Мстиславу Удалому и начал молить его о помощи. Не таков был Галицкий князь, чтоб отказываться от ратного дела, чтобы не помериться с новым, еще не испытанным врагом.

Наступила зима. Татары расположились провести ее в южных половецких кочевьях. Они воспользовались зимним временем и для того, чтобы проникнуть на Таврический полуостров, где взяли большую добычу и в числе других мест разорили цветущий торговлей город Сугдию (Судак).

Между тем, по просьбе Мстислава Мстиславича, южнорусские князья собрались на сейм в Киеве, чтобы общим советом подумать о защите русской земли. Старшими князьями здесь были три Мстислава: кроме Удалого, киевский великий князь Мстислав Романович и черниговский Мстислав Святославич. За ними, по старшинству, следовал Владимир Рюрикович Смоленский. Вероятно, тут же присутствовал и четвертый Мстислав (Ярославич), прозванием Немой, старший из князей волынских; по крайней мере, он участвовал потом в ополчении. Был тут и Котян с своими товарищами.

Половецкие ханы неотступно просили русских князей вместе с ними ополчиться против татар и приводили такой довод: "Если не поможете нам, то мы будем избиты сегодня, а вы завтра". Просьбы свои они подкрепляли щедрыми подарками, состоявшими из коней, верблюдов, рогатого скота и красивых пленниц. Один из ханов, по имени Бастый, во время сейма принял крещение. Самым усердным их ходатаем явился, конечно, Мстислав Удалой. "Лучше встретить врагов в чужой земле, нежели в своей, – говорил он. – Если мы не поможем Половцам, то они, пожалуй, передадутся на сторону татар, и у тех будет еще более силы против нас". Наконец он увлек весь сейм; решен был общий поход. Князья разъехались, чтобы собрать свои полки и сойтись вместе на условленных местах. Послали также просить помощи у великого князя Владимиро-Суздальского Юрия Всеволодовича. Он не отказал и отправил на юг суздальскую дружину с племянником своим Васильком Константиновичем Ростовским. Посылали и к рязанским князьям, но те, неизвестно почему, не подали никакой помощи.

Поход в степи, по обычаю, открылся весной, в апреле месяце. Главное сборное место во время таких походов находилось у правобережного городка Заруба и так называемого Варяжского острова. Здесь производилась переправа через Днепр на пути из Киева в Переяславль, который лежал тут же поблизости, на другой стороне. Конница приходила сюда сухопутьем, а пехота приплывала на судах. По словам летописи, судов набралось столько, что воины переходили по ним как посуху с одного берега на другой. Здесь собирались князья киевские, смоленские, черниговские, северские, волынские и галицкие, каждый с своей дружиной. Сюда же к русским князьям явились послы от татарских военачальников. Последние проведали о сильной рати и попытались, по своему обычаю, ловкими переговорами разъединить союзников.

"Слышали мы, – говорили послы, – что вы идете на нас; мы же земли вашей не занимали, городов и сел ваших не трогали и пришли не на вас, а на половцев, наших холопов и конюхов. Возьмите с нами мир: у нас нет с вами рати. Слышали мы, что Половцы и вам много зла творят. Мы их бьем отсюда, и если они к вам побегут, то бейте их от себя и забирайте их имущество". Хитрость, употребленная с Половцами в Кавказских горах, без сомнения, была уже известна русским князьям. Последние не только не хотели слушать льстивых татарских речей, но и, вопреки всем обычаям, по наущению половцев, велели умертвить самих послов. От Заруба ополчение, держась правого берега, двинулось далее к югу и прошло пороги. Между тем галицкая пехота, под начальством двух воевод, Юрия Домамирича и Держикрая Володиславича, (если верить летописцу) на тысяче ладей спустилась вниз по Днестру в море; потом поднялась вверх по Днепру, миновала Олешье и остановилась около порогов на устье речки Хортицы, "на броду у протолчи", где и встретилась с войском; шедшим сверху. Пришла и главная рать половецкая. Все соединенное ополчение едва ли не простиралось до ста тысяч ратников. И оно заключало в себе цвет русского племени.

Во второй раз явились татарские посланцы и сказали: "Вы послушались половцев, послов наших умертвили и идете против нас; а мы вас ничем не трогали; пусть рассудит нас Бог". На этот раз послов отпустили.

Меж тем, услыхав о близости передовых татарских отрядов, Даниил Романович Волынский и другие молодые князья в сопровождении Юрия Домамирича поспешили с легкой дружиной перебраться через реку и поскакали в степь, чтобы посмотреть на невиданных дотоле врагов. Воротясь в стан, молодежь рассказывала, что татары смотрят людьми самыми простыми, так что "пуще" (хуже) половцев. Но опытный в военном деле Юрий Домамирич утверждал, что это добрые ратники и хорошие стрелки. Он уговаривал князей не терять времени и спешить выходом в поле. Навели мосты из ладей, и войска начали переправу на левый берег Днепра. Одним из первых переправился Мстислав Удалой. С передовым отрядом он ударил на сторожевой полк неприятельский, разбил его, далеко гнался за ним и захватил много скота. Татарский воевода Гемибек спрятался было в одном из тех могильных курганов, которыми так изобилуют наши южные степи, но был найден. Половцы выпросили его у Мстислава и убили. Поощренные этой победой, русские князья смело углубились в степи, следуя обычным Залозным путем, который вел к Азовскому морю. Татары отступали, и только сторожевые отряды время от времени затевали мелкие сшибки. После осьми или девятидневного степного похода русская рать приблизилась к берегам Азовского моря. Здесь татары остановились и выбрали удобное для себя место за речкой Калкой (приток Калмиуса).

Первые успехи и отступление татар усилили и без того существовавшую у русских людей уверенность в своих силах и некоторую беспечность: они начали свысока относиться к неприятелю, который, очевидно, уступал им и числом, и вооружением. Но единодушие князей, по обыкновению, было непродолжительно; уже во время похода возникли соперничество и разные пререкания. Общего начальника не было; а было несколько старших князей, и каждый из них распоряжался своими полками отдельно, мало справляясь с другими. Состояние русской рати и ее слабые стороны, по всей вероятности, не укрылись от таких опытных, искусных военачальников, каковы были Джебе и Субудай, получивших большой навык воевать и управляться с самыми разнообразными народами. Недаром они провели зиму в половецких кочевьях и, без сомнения, нашли возможность разведать все, что им нужно было знать по отношению к Руси и ее вождям. Нет сомнения, что дарами, ласками и обещаниями они постарались найти перебежчиков и изменников, как это делали в других странах. По крайней мере наша летопись упоминает о вольной дружине русских бродников, которые с воеводой своим Плоскиней оказались на Калке в татарском ополчении. Особенно много перебежчиков нашлось, вероятно, между Половцами. Решаясь принять битву, татарские воеводы более всего могли рассчитывать на русскую рознь, и они не ошиблись.

Главным виновником бедствий явился тот самый Мстислав Удалой, который всю свою жизнь провел в ратных делах и пользовался тогда на Руси славой первого героя. Нет сомнения, что собравшиеся князья признали бы временно его старшинство и подчинились бы его предводительству, если бы он сколько-нибудь обладал политическим смыслом и твердостью характера. Но этот самонадеянный рубака не только не озаботился какими-либо военными предосторожностями, а напротив, считая татар верной добычей своего меча, опасался, чтобы кто другой не отнял у него славу победы. К тому же в самую решительную минуту он сумел очутиться в какой-то распре с своим двоюродным братом Мстиславом Романовичем Киевским. Не предупредив последнего, Удалой, очевидно, ведший передовую или сторожевую рать, переправился за Калку с галицко-волынскими полками и отрядом половцев и начал наступать на татар, выслав впереди себя Яруна с Половцами и своего зятя Даниила Романовича с волынцами. Татары, закрываясь плетенными из хвороста щитами, метко поражали стрелами наступавших. Русские бодро продолжали нападение. Особенно отличился при этом Даниил Романович; он врубился в толпы врагов и сгоряча не чувствовал раны, которую получил в грудь. Вместе с ним ратоборствовал другой из молодых князей, Олег Курский. Один из волынских воевод (Василько Гаврилович), сражавшийся впереди, был сбит с коня. Двоюродный дядя Даниила Романовича, Мстислав Немой, думал, что это упал его племянник; несмотря на свои преклонные лета, он бросился к нему на выручку и также начал крепко поражать врагов. Победа казалась уже близка. Но вдруг татары стремительно ударили на половцев; последние не выдержали их натиска, бросились назад на русские полки и привели их в замешательство. Искусный враг улучил минуту, чтобы, не дав времени опомниться, нанести полное поражение галичанам и волынцам. А когда они обратились в бегство, татары напали на другие русские отряды, еще не успевшие выстроиться для битвы, и громили их по частям. Остатки разбитого ополчения побежали назад к Днепру.

Одна часть татарского войска пустилась преследовать бегущих, а другая осадила великого князя киевского Мстислава Романовича. Последний является вторым, после галицкого князя, виновником поражения. Не видно, чтобы он пытался поддержать значение своего старейшего стола и водворить единодушие в русском ополчении. Напротив, есть известие, что, надеясь на собственный полк, он предавался беспечности и похвалялся один истребить врагов. Он расположился на возвышенном каменистом берегу Калки и, огородив свой стан телегами, три дня отбивался здесь от нападения татар. Варвары прибегли к обычному коварству. Они предложили великому князю дать за себя окуп и мирно удалиться с своим полком. Воевода бродников Плоскиня на кресте присягнул в исполнении договора. Но едва киевляне покинули укрепленный стан, как татары ударили на них и произвели беспощадное избиение. Мстислав Романович и находившиеся при нем два младшие князя были задушены и брошены под доски, на которых начальники варваров расположились, для обеда. Летописцы говорят, что одних киевлян погибло на Калке до десяти тысяч; так велико было наше поражение.

Татары, отряженные для преследования бегущих, также успели избить много народу и кроме того шесть или семь князей; в том числе пал Мстислав Черниговский. Остаток его полка спасся с его племянником Михаилом Всеволодовичем (впоследствии замученным в Орде). Владимир Рюрикович Смоленский во время бегства успел собрать вокруг себя несколько тысяч человек, отбился от врагов и ушел за Днепр. Главный виновник бедствия, Мстислав Удалой, также успел достигнуть днепровской переправы вместе с Мстиславом Немым и Даниилом Романовичем; после чего он велел жечь и рубить ладьи, чтобы не дать возможности татарам перейти на другой берег. Жители некоторых пограничных городов думали умилостивить варваров и выходили к ним навстречу с крестами, но подвергались избиению.

Варвары, однако, не стали углубляться в пределы Руси, а повернули назад в Половецкую степь. Затем они направились к Волге, прошли по земле Камских Болгар, которым также успели нанести большое поражение, и Уральскими степями, обогнув Каспийское море, воротились в Азию к своему повелителю. Таким образом, монгольские завоеватели на опыте изведали состояние Восточной Европы и те пути, которые вели в нее. И этим опытом они не замедлят воспользоваться.

А между тем как воспользовались тем же опытом русские князья? Подумали ли они о том, чтобы на будущее время принять более действенные меры для защиты Руси? Нисколько. Те же беспечность и самонадеянность, которые предшествовали Калкскому поражению, и последовали за ним. Бедствие это не нарушило обычного течения русской жизни и междукняжеских отношений с их мелкими распрями и спорами о волостях. Татары скрылись в степях, и русские думали, что случайно грянувшая гроза пронеслась мимо. Современный летописец наивно заметил, что варваров этих "никто хорошо не знает, какого они племени и откуда пришли. Только премудрые мужи разве ведали, которые в книгах начитаны: одни называли их Татарами, другие Таурменами, третьи Печенегами, иные считали их тем самым народом, который, по словам Мефодия Патарского, был загнан Гедеоном в пустыню между востоком и севером, а перед кончиной света явится и попленит всю землю от Востока до Евфрата, Тигра и до Понтского моря". До какой степени русские политики того времени мало знали о великих переворотах, совершавшихся в глубине Азиатского материка, и как мало опасались за будущее Русской земли, показывают слова того же современного суздальского летописца о Васильке Константиновиче Ростовском. Этот князь опоздал с своей северной дружиной: когда он достиг Чернигова, сюда пришла весть о Калкском побоище. Суздальцы поспешили вернуться домой, а летописец весьма радуется такому благополучному возвращению князя. Простодушный книжник, конечно, не предчувствовал, какая гроза собиралась над самой Суздальской Русью и какая мученическая кончина от рук тех же варваров ожидала Василька! Слова и тон этого летописца служат отголоском и самого северорусского общества, посреди которого он жил. Только впоследствии, когда татары наложили свое тяжелое ярмо, наши старинные книжники более оценили несчастное Калкское побоище и начали украшать его некоторыми сказаниями, например, о гибели семидесяти русских богатырей, в том числе Добрыни Златого Пояса и Александра Поповича с его слугой Торопом .

Полн. Собр. Рус. летописей. Особенно Ипатьевский список, тождественный с ним Академический и Новгородская лет. В Лаврент. сокращено, хотя, очевидно, это рассказ одного и того же автора. В. Лаврент. и Акад. Калкская битва приведена под 1223 г., в Ипат. и Новгород. – под 1224 г. Вернее, первый год. См. Куника "О признании 1223 года временем битвы при Калке". (Учен. Зап. Акад. Наук по 1 и 3 отделению, т. II, вып. 5. СПб. 1854. Ibidem его же заметки: "О связи Трапезундско-Сельджукской войны 1223 года с первым нашествием татар на северное Черноморье". "О перенесении иконы Николая из Корсуня в Новгород в 1223 г.", "О походе татар по Нейбурской летописи" и пр.) Его же: Renseignements sur les sources et recherches relatives a la premiere invasion des Tatares en Russie (Melanges Asiatiques. Т. II. Вып. 5. S-Ptrsb. 1856 г.).

О гибели 70 богатырей, или "храбров", упомянуто в позднейших сводах (Воскресенском, Никоновском, Тверском, Новгородском четвертом). Главным героем сказания о них является тот же ростовский богатырь Александр Попович с своим слугою Торопом, которые отличились в Липицкой битве. Сказание (помещенное в Тверском своде) баснословит так: по смерти Константина Всеволодовича Ростовского этот Александр собрал других богатырей и уговорил их, вместо того чтобы служить разным князьям и в междоусобиях избивать друг друга, идти всем в Киев и поступить на службу к великому князю киевскому Мстиславу Романовичу. Вероятно, не без связи с этою богатырскою дружиною приведена и следующая похвальба Мстислава Романовича, сказанная при получении вести о нашествии татар: "Пока я сижу в Киеве, то по Яико и по Понтийское море, и по реку Дунай сабле (вражской) не махивати".

О событиях Юго-Запад. Руси см. Волынскую летопись по Ипат. списку. О землетрясении и солнечном затмении см. Лаврент.

(31 мая 1223 года) - сражение между объединённым русско-половецким войском и монгольским корпусом, действовавшим в рамках похода Джэбэ и Субэдэя 1221-1224 годов. Сражение происходило на реке Калка, на территории современной Донецкой области. Половцы и основные русские силы были разбиты 31 мая 1223 года, через 3 дня сражение закончилось полной победой монголов. В бою погибло много князей и родовитых бояр южной и центральной Руси.

Предпосылки

После взятия Ургенча (конец 1221 года) Чингисхан дал поручение Джучи продолжить завоевания в Восточной Европе, где его войска должны были соединиться с Джэбэ и Субэдэем, но тот уклонился от его выполнения. Половцы в 1222 году поддались на уговоры монголов и нарушили свой союз с аланами, после чего Джэбэ разбил аланов, а затем обрушился и на половцев. В 1222 году монгольское войско под предводительством Джэбэ и Субэдэя вторглось с Северного Кавказа в половецкие степи. Летопись сообщает о реакции Мстислава Киевского на это известие:

Половецкий хан Котян Сутоевич обратился к своему зятю, галицкому князю Мстиславу Мстиславичу Удатномуи к другим русским князьям, прося у них помощи против нового грозного врага:

Южнорусские князья собрались в Киев на совет под главенством трёх великих князей: Мстислава Романовича, Мстислава Мстиславича и Мстислава Святославича. Юрий Всеволодович Владимирский послал войско в помощь южным князьям, но оно не успело на киевский сбор (см.ниже). Одновременно росла опасность того, что половцы, оставленные один на один с монголами, перейдут на их сторону. После долгих уговоров Мстислава Удатного:

и щедрых подарков половцев (второй половецкий хан Бастый даже крестился в православную веру) было решено, что:

Сбор был назначен на Зарубе, возле острова Варяжского (остров находился напротив устья реки Трубеж, ныне уничтожен Каневским водохранилищем), в 10-ти километрах от нынешнего Трахтемирова, Черкасской области. Составленное огромное войско не имело общего командующего: дружины удельных князей подчинялись лишь своим великим князьям. Половцы выступили под руководством воеводы Мстислава Удатного - Яруна. Узнав о сборах, монголы прислали своих послов с такими словами:

Выслушав послов, русские князья приказали всех их убить, после чего соединённые силы двинулись дальше вниз по Днепру.

Убийство послов в историографии оценивается в основном как реакция на очередную попытку монголов разделить силы своих жертв и разбить их поодиночке с возможным уточнением, что убийство послов произошло по инициативе наиболее близко связанного с половцами Мстислава Удатного, чтобы исключить возможность мирных переговоров с монголами для всех руководителей соединённых сил, включая киевского и черниговского князей. Однако, существует и версия, что убийство послов показало дипломатическую безграмотность князей Киевской Руси, спровоцировав крайне враждебное отношение монголов ко всем русским.

Галицкое войско продвинулось вниз по Днестру в Чёрное море (летопись преувеличивает численность ладей, называя 1000). В устье Днепра вблизи Олешья галичан встретило второе монгольское посольство со следующей нотой:

В отличие от первых, этих послов было решено отпустить с миром. Галицкое войско прошло вверх по Днепру до острова Хортица у порогов, где соединилось с остальными войсками. Перейдя на левый берег Днепра и обнаружив передовой отряд неприятеля, русские после короткого, но кровопролитного боя обратили монголов в бегство, командующий Ганибек был убит. Двигаясь на восток и не видя основных сил неприятеля, русские войска спустя две недели вышли на берег реки Калки, где разбили другой передовой отряд монголов.

Соотношение сил

Численность монгольского войска изначально (в начале погони за султаном Мухаммедом) составляла 30 тысяч человек, но затем тумен во главе с Тохучар-нойоном потерпел поражение в Иране, и Себастаци определяет численность монголов при их первом появлении на Кавказе (1221 год) в 20 тысяч человек. В 1221 году основные силы монголов взяли Мерв, Ургенч и разбили наследника султана Хорезма, Джелал-ад-Дина, в битве на реке Инд, после чего Чингисхан отправил за ним в погоню 2 тумена, а Субэдэя и Джэбэ направил в обход Грузии в Восточную Европу.

Точные данные о численности объединенного русско-половецкого войска отсутствуют. По оценкам некоторых историков, она составляла 80-100 тыс.чел. По другим оценкам, 40-45 тыс. человек. По мнению В. Н. Татищева, численность русских войск составляла 103 тыс. человек и 50 тыс. половецких всадников. Однако по оценке Хрусталёва А.Г. численность русских войск составляла около 10 тысяч ратников плюс 5-8 тысяч половцев. Составить более точное представление о численности русских войск в начале XIII века могут помочь известия об участии в походах на Орден меченосцеврусских войск численностью 12-20 тыс.чел. в период 1219-1223 годов, о численности половецких - известия об уходе Котяна с 40 тысячами своего народа в 1238 году в Венгрию, о поражении двух половецких ханов (Юрия Кончаковича и Данилы Кобяковича) в 1222 году и о союзе двух половецких ханов (Котяна Сутоевича и Бастыя) с русскими князьями в 1223 году, а также о 10-тысячном русско-половецком войске по сведениям Ибн аль Биби, в 1221 году потерпевшим поражение от сельджуков под Судаком.

В походе также участвовали смоленские войска. По одной из версий, в битве на Калке участвовал и старший сын Мстислава Старого, Святослав, занимавший с 1222 года полоцкий престол.

По мнению Е.Н. Тарасенко:

Ход битвы

Мстислав Удатный первый перешёл Калку и лично выехал на разведку. Оглядев расположение противника, князь приказал своему войску и половцам готовиться к бою. Битва началась утром 31 мая.

Вначале сражение развивалось удачно для русских. Даниил Романович, первым вступивший в битву, рубился с беспримерной храбростью, не обращая внимания на полученную рану. Монгольский авангард начал отступление, русские бросились в погоню, потеряли строй и столкнулись с главными силами монголов. Ипатьевская летопись подробно повествует лишь о событиях в центре сражения, где действовал Даниил, его двоюродный дядя, князь луцкий Мстислав Ярославич Немой, и Олег Курский, судя по всему, первым переправившийся через реку из черниговского полка, и связывает последующее бегство с ударом новых монгольских сил. Новгородская первая летопись называет причиной поражения бегство половцев, а Суздальская летопись (по Академическому списку) связывает бегство половцев именно с вводом монголами в бой дополнительных сил. Быстрее других добилось успеха монгольское правое крыло, крыло атаки. Половцы побежали к переправе, смяв и расстроив полки Мстислава Черниговского, уже готовые к выступлению.

Одна часть монголов гнала бегущих до берегов Днепра. Мстислав Удатный и Даниил Романович первыми смогли достичь Днепра и перед отплытием оттолкнули от берега оставшиеся свободными ладьи, опасаясь погони.

Вторая часть монгольского войска (летопись называет двух монгольских военачальников, ранг которых остаётся неопределённым) осадила стан киевского князя. Он храбро отбивался три дня и сдался лишь после того, как посланный на переговоры атаман бродников Плоскыня, в итоге предавший князя, поклялся на кресте, что если русские сложат оружие - никто из них не будет убит, а князей и воевод отпустят домой. Монголы, мстя за смерть своих послов, своего обещания не сдержали: все русские князья и военачальники были положены под доски и задавлены победителями, усевшимися сверху пировать. Простых воинов увели в рабство. По другим источникам, в договоре было

так как у монголов считалось позорным умереть не в бою, пролив кровь, и формально обещание было сдержано. С этой битвой народный эпос связывает и гибель 70 русских богатырей: в летописи среди убитых названы имена Александра Ростовского и Добрыни Рязанца.

Место битвы

Существует несколько основных предположений о месте битвы при Калке. Каменные Могилы (южнее Розовки), курган Могила-Серединовка и район северо-восточнее села Гранитного .

Потери

О монгольских и половецких потерях данные отсутствуют.

В побоище уцелела только одна десятая часть русского войска («Повесть о битве на Калке»). Единственный автор, который называет русские потери в численном выражении (правда, очень приблизительные, о чём сам же и говорит), - Генрих Латвийский. В «Хронике Ливонии», написанной около 1225 года, он упоминает:

Последствия

После победы на Калке монголы вторглись на Русь (Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона называет это первым нашествием монголов на Россию ) и дошли до города Святополч южнее Киева. Узнав о приходе в Чернигов владимирских войск во главе с 14-летним Васильком Константиновичем Ростовским, монголы отказались от плана похода на Киев и пошли на Волгу, где у Самарской Луки потерпели сокрушительное поражение от волжских булгар (согласно Ибн ал-Асиру, уцелело всего 4 тыс. чел.), и возвратились в Среднюю Азию. Новое масштабное вторжение в Европу монголы начали лишь спустя 13 лет.

Список русских князей - участников битвы

Курсивом выделена реконструкция по версии Л.Войтовича.

Тридцатитысячный татаро-монгольский отряд, под предводительством Джебэ и Субедэя, целью которого было проведение разведки боем в восточно-европейских землях, весной 1223 г. вышел в половецкие степи. Остатки одной из половецких орд, разгромленных этим отрядом, бежали за Днепр, а к галицкому князю Мстиславу Удалому с просьбой о помощи обратился хан Котян.

На совете князей было принято решение оказать хану военную помощь, и в апреле 1223 г. русские полки двинулись к Днепру. Возглавляли их три наиболее влиятельных на тот момент князя: Мстислав Киевский (Старый), Мстислав Галицкий (Удалой), Мстислав Черниговский. С авангардом татаро-монгольских войск русские полки встретились на 17-й день похода, едва переправившись через Днепр. Князья обратили врагов в бегство и преследовали их в течение восьми дней до берегов печально известной р. Калки (протекает по территории современной Украины).

На берегу Калки был устроен краткий военный совет, на котором киевский и галицкий князья так и не смогли договориться о совместных действиях. Киевский князь был сторонником оборонительной позиции, а Мстислав Галицкий, полностью оправдывая свое прозвище Удалой, рвался в битву.

Дружина Мстислава Удалого перешла реку, оставив позади войска киевского и черниговского князей. На разведку был отправлен отряд под командованием Даниила Волынского и Яруна Половецкого. 31 мая 1223 г. основные силы Джебэ и Субедэя столкнулись с войсками русских князей. Однако натиск дружины Мстислава Удалого, который вполне мог бы оказаться удачным, не был поддержан черниговским и киевским князьями. Половецкая конница бежала, попутно расстроив боевые порядки русских. Отчаянно сражавшиеся ратники галицкого князя были разбиты, и выжившие отступили за Калку. После этого , бросившиеся в погоню, разбили и полк черниговского князя.

Битва на р. Калке продолжалась в течение трех дней. Защищая укрепленный лагерь Мстислава Киевского, воины несли огромные потери, но кочевникам удалось взять лагерь только хитростью. Князь киевский поверил клятвам врага и прекратил сопротивление. Но Субэдей нарушил собственные обещания. Киевский князь Мстислав и его ближайшее окружение были зверски убиты. Мстислав Удалой с остатками своей дружины бежал. Потери, понесенные русскими воинами в битве на Калке, огромны. Назад вернулся только один воин из десяти. А войска Джебэ и Субедэя двинулись в земли Черниговского княжества и повернули назад, только дойдя до Новгорода-Северского.

Битва на Калке показала, что неспособность объединиться перед лицом серьезной угрозы может повлечь за собой роковые последствия. Однако этот страшный урок не был усвоен. И через 15 лет после сражения при Калке русские правители не смогли договориться, чтобы совместно отразить надвигающуюся с востока опасность. на долгие 240 лет затормозило развитие Руси.

Битва на Калке (кратко)

Битва на Калке – краткое описание

В 1223 году в половецких степях появился разведывательный отряд Джэбе и Субэдэя. Встретившиеся на их пути степняки были разбиты, но немногие уцелевшие переправились через реку Днепр и доложили о случившемся. Хан Котян обратился за помощью к галичскому правителю Мстиславу Удалому .

На общем совете русские князья решили предоставить свою помощь . В апреле 1223 года русские рати под руководством трёх Мстиславов (Старый (киевский), Черниговский и Удалой) выдвинулись к Днепру.

На семнадцатый день русские воины встретились с татаро-монгольским авангардом, обратив их в бегство и, преследуя в течении восьми дней до самых берегов реки Калки. Собравшийся около реки военный совет не пришёл к единому мнению насчёт решения, стоит ли начинать военные действия или нужно выждать некоторое время, обдумав стратегию предстоящей битвы. Мстислав Старый настаивал на втором варианте, а Мстислав Удалой желал скорейшего нападения на монголов.

После такого спора, оставив дружины Чернигова и Киева, галичский князь пересёк реку. На разведку был отправлен отряд, которым командовали Данило Волынский и Ярун Половецкий. 1223 года тридцать первого мая основные военные силы Джэбэ и Субедэя столкнулись с ратями русских князей. Многие исследователи склонны считать, что если бы у Мстислава Удалого была поддержка от киевского князя, то его действия вполне могли стать успешными. Вдобавок к тому, что у Удалого не было поддержки, его конница бежала прочь, смешав порядок построения ратников Руси. Оставшимся в живых воинам Мстислава Удалого удалось отступить за Калку. После этого монголами была разбита и рать Мстислава Черниговского.

Битва на Калке продолжалась трое суток. Киевский князь изо всех сил пытался оборонять свой укреплённый лагерь, однако монгольский руководитель военными действиями Субедэй сумел всё-таки взять лагерь хитростью. Пообещав жизнь тем, кто сдаст оружие, он убил Мстислава Старого и его приближённых воинов.

Исследователи отмечают, что битва на реке Калке унесла множество жизней (как доносят нам исторические памятники, из русских воинов домой вернулся едва ли не один из десяти). После обретения победы в этой битве монголы двинулись далее – в черниговские земли и развернулись назад только подступив к границам до Новгорода-Северского.

К огромному сожалению, данный урок сплочённости не был усвоен русскими князьями. Через пятнадцать лет после Калки они не смогли договориться об объединении против войска Батыя.